Tag: Стиль жизни

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

6 июня 2017

Пускай я неоригинальна и повторяю то, что уже говорила однажды, но скажу еще раз: в азиатских отелях завтраки особенно радуют тем, что помимо обыденных поднадоевших сыров/колбас/круассанов/тостов можно угоститься стир-фраем из овощей, лапшичкой, димсамчиками, и даже супом фо! Именно это мы и проделали, перед тем как спуститься к 8 утра на ресепшен, где нас уже поджидала наша давешняя гид Фы для экскурсии к дельте Меконга.

Для начала нам предстояла двухчасовая поездка на комфортабельном джипе до городка Кай Бе к дельте Меконга. Пока мы выезжали из Хошимина, да и потом, я думала о своих впечатлениях об окружающих местах. Вот бывают места, про которые говоришь: “красиво, аж дух захватывает”. Это не тот случай. К Вьетнаму, который мы пока что видели, лучше всего подходит эпитет “очаровательный”. Причем он очарователен во многом именно своим несовершенством, включая хаос на дорогах, нагромождение узких домов шириной в одно окно, порой обшарпанных, уличных торговцев на тротуарах, и так далее.

По дороге Фы рассказывала нам о том, как живут люди в стране – о низких зарплатах, о налогах и случаях уклонения от них, о том, как со становлением свободной рыночной экономики в стране многие стремятся заниматься бизнесом, пусть и мелким, и что работать в семьях часто вынуждены все, включая стариков, так как иначе очень трудно сводить концы с концами.

В какой-то момент речь зашла о собаках и о том, что на севере Вьетнама их до сих пор едят, несмотря на попытки правительства с этим бороться. В 1945 году в стране свирепствовал страшный голод, и именно собаки (не по своей воле, так сказать!) помогли многим людям выжить, поэтому некоторые до сих пор считают, что есть собаку – на счастье. Собственно, это не мешает вьетнамцам считать собаку другом человека и даже привечать бродячих собак в своих магазинах или кафе – оказывается, собачий лай звучит похоже на вьетнамское слово, означающее богатство, поэтому считается, что собаки опять-таки приносят удачу (даже если их и не есть). А вот с кошками дело обстоит с точностью до наоборот, потому что их “мяу” созвучно со словом, означающим бедность.

По дороге мы остановились для посещения “счастливой комнаты” (именно такой эвфемизм тут используется для туалета, что для путешественников вполне логично) в каком-то интересном месте, представляющим собой не то сад, не то ресторан. Стараниями Фы остановка превратилась для нас в нечто вроде лекции по ботанике: она показала нам буквально каждое растение и объяснила, как и для чего оно используется. Возникло ощущение, что вьетнамцы едят практически любые стебли, листья, плоды и корни (ну кроме ядовитых), в том числе и стебли бананового дерева, и практически все части лотоса. Потом, уже в машине, она дала нам посмотреть книжки про тропические растения, цветы и фрукты.

Еще минут пятнадцать езды на машине – и мы доехали до Кай Бе, где нам предстояло пересесть на лодку и продолжить путешествие на ней. Лодка была большая – наподобие сампана – человек на 10, но рассчитана она была только на нашу мини-группку. Первым долгом мы отправились смотреть знаменитый плавучий рынок фруктов и овощей. Население в дельте Меконга в основном занимается фермерством, и выращивать фрукты довольно прибыльно. Местный климат и плодородная земля этому только способствуют. А вот рис, например, выращивать не слишком выгодно – рыночная цена одной тонны едва покрывает труд рабочих, задействованных в производстве этой самой тонны. Возвращаясь к нашему плавучему рынку, нам объяснили, что особенно много лодок с товаром тут бывает рано утром, а к 10 утра (время, когда на рынке оказались мы), все уже распродается и остаются считанные лодки. То есть для того, чтобы увидеть плавучий рынок во всей красе, мы должны были переночевать в Кай Бе.

Наша первая остановка – местная деревушка с несколькими семейными предприятиями. Здесь, например, производят кокосовые ириски – уваривают кокосовое молоко с сахаром и иногда вкусовыми добавками вроде кофе и шоколада. Кокосы, кстати, тут используются очень активно – мякоть и молоко употребляют в пищу, а скорлупу используют в виде топлива, делают из нее поделки и даже производят из нее активированный уголь.

А вот тут готовят из риса. Женщина готовит на жаровне съедобную рисовую бумагу. Неподалеку гонится рисовая водка и стоят большие баллоны с настойками на бананах, личи и даже ядовитых змеях. Из риса же делают картины – каждую рисинку окрашивают в нужный цвет и составляют мозаику как на одном из фото внизу.

Чуть дальше из риса же делают эдакий поприс (по аналогии с попкорном, воздушный рис то бишь), обжаривая его на раскаленной жаровне с горячим песком. Далее этот рис смешивают с разными добавками – сахаром, солью либо имбирем, а то и кусочками свинины или говядины и спрессовывают в нечто похожее на знакомые нам рисовые хлебцы.

Надо сказать, от всех этих жаровень в эту и без того не слишком прохладную погоду чувствуешь себя как в аду, по крайней мере с меня сходит семь потов, но вот уже нас усаживают под вентиляторы пить жасминовый чай с разными сладостями из банана, имбиря, кунжута и арахиса. Жасминовый чай тут какой-то особенный, гораздо более ароматный, чем например в Китае или где-либо еще. Фы объясняет это более высокой пропорцией цветков жасмина по отношению к чаю. Сидя за чаем, мы осматриваемся и видим, что тут продают всякую всячину – и кокосовое масло, и поделки из кокосовой пальмы и других деревьев, и мазь из яда кобры, и даже известную нам “вьетнамскую” мазь, правда не в привычной красной жестяночке.

Насладившись чайной паузой, мы снова садимся на лодку и едем дальше, на остров Ан Бинь, где нам предстоит угоститься свежими фруктами и местной музыкой. Лишь сделав шаг из лодки на землю, уже чувствуешь, как тебя сражает наповал запах дуриана, и через минуту понимаешь почему: прямо перед нами дуриановые деревья, увешанные крупными “ароматными” плодами.

К счастью, их нам отведать не предлагают, вместо них на тарелке обыкновенный арбуз, экзотичные, но привычные ананас и манго и совсем непривычные гуава (чем-то напоминает фейхоа и, как выяснилось, является его близкой родственницей) и джекфрут (похож на дуриан, тоже пованивает, но относится, как ни странно, к семейству тутовых, а мякоть – ярко-оранжевая, скользкая и приторно-сладкая, напоминая по вкусу то ли дыню, то ли жвачку “Турбо”). Прямо тут же нам поют вьетнамские песни под аккомпанемент гитары и какого-то народного инструмента и даже разыгрывают небольшие представления.

Следующий пункт нашей программы – это прогулка на традиционной плоскодонной весельной лодке по узкому каналу. Прямо в канале растут пробковые деревья, которые по словам Фы, защищают почву от эрозии. Вокруг вообще буйная растительность, нередко увешанная неведомыми плодами. За растительностью виднеются домики на сваях. Некоторые из них получше – очевидно владельцы хорошо наживаются на выращивании дурианов – а некоторые довольно обшарпанные. И всё-таки, как я уже сказала выше, в этом чувствуется своя прелесть и свое очарование, особенно когда проезжаешь какой-нибудь домик, где под звуки какой-то вьетнамской песни, включенной на полную катушку, милая тетушка подметает террасу.

Не считая вьетнамской песни, вокруг стоит умиротворяющая тишина, нарушаемая лишь плеском воды под веслами и изредка проезжающими мимо лодками.

Тем временем, на нашем сампане нас уже дожидаются с молодыми кокосами для нас. Всё-таки, пока что мы очень довольны нашим туром, все на высшем уровне! Так, потягивая освежающую кокосовую воду, мы поплыли опять к острову, пришвартовались и отправились в экотуристический комплекс с фруктовым садом, где нам подали обед. Обед был домашний и в целом вкусный, и состоял из рыбы, которую надо было заворачивать с овощами в рисовую бумагу и обмакивать в рыбный же соус, спринг-роллов, печеных креветок, овощного супа (как раз суп понравился меньше всего) и свинины с рисом. Рыбный соус, надо сказать, штука на редкость вонючая, но на вкус довольно неплохая. Фы сказала, что вьетнамский рыбный соус намного лучше тайского, так как производится из анчоусов, тогда как в Таиланде – из макрели.

Запили обед вьетнамским кофе, более крепким, чем многие разновидности кофе, но менее крепким, чем турецкий. Тут же Фы рассказала нам, что традиция пить кофе – это французское колониальное наследие, так же как колониальная архитектура и багеты, и этим, по ее мнению, разделяемом, очевидно, многими вьетнамцами, положительные эффекты колонизации исчерпываются и абсолютно не уравновешивают например, полное разграбление дворцовых артефактов.

Также заговорили и о Вьетнамской войне – Сайгон до войны был гораздо более развитым и шел практически в ногу с Сингапуром и Гонконгом, а далее, разрушенный войной и коммунистическим режимом, безнадежно отстал – и об отношениях с Китаем, гораздо лучших, чем в 80-е, но, по мнению Фы, довольно опасных и потенциально могущих привести к оккупации Вьетнама Китаем.

Собственно, пустились в эти пространные разговоры мы по одной простой причине: пока мы сидели за обедом (к счастью, под навесом), полил страшный ливень. Но вообще, надо сказать, с дождем повезло – прогноз обещал его еще с утра и на весь день. А он пошел только сейчас, когда мы уже закончили все осматривать.

После обеда нам оставалось еще только прокатиться на лодке до города Винь Лонг, где нас уже должен был поджидать шофер. А дождь все лил и лил. Лодка, по счастью, была тоже прикрыта навесом (в отличие от плоскодонки, на которой мы катались буквально пару часов назад), но в какой-то момент задул ветер и нам пришлось надеть дождевики, чтобы не промокнуть. Из-за дождя же мы не остановились на рынке Винь Лонга, а поехали прямо к причалу. В какой-то момент, когда до причала оставались считанные метры, на реке были такие волны и лодку так шатало, что я всерьез опасалась, как бы она не зачерпнула воды и не перевернулась. Но слава богу, обошлось, и мы поехали обратно в Хошимин, и на протяжении всех двух с половиной часов поездки не переставая лил дождь, правда уже не так интенсивно.

Сегодня мы решили поужинать в рекомендованном Фы ресторане Ngon, и не ошиблись. Ресторан в десяти минутах хода от отеля и находится как раз в том чуть более фешенебельном районе, куда мы не попали вчера. Интерьер очень красивый, везде пальмы. В меню несколько разделов: японский, тайский, китайский, корейский и вьетнамский, и мы, конечно, остановились на последнем – в конце концов, во Вьетнаме мы или где? Я ела суп бун бо хюэ (острый суп с рисовой вермишелью, зеленью и говядиной – точнее острым его делает перец чили, который подается отдельно), барбекю из куриных бедрышек и на десерт, что-то из банана с кокосовым молоком – абсолютно не сладкое, что мне весьма понравилось. Вообще, вьетнамская кухня мне пока нравится и кажется менее навязчивой, чем, к примеру, китайская (которая тоже нравится, впрочем, но имеет тенденцию надоедать) – главным образом, тем, что блюда на вкус как составляющие их ингредиенты, а всякие соусы и пряности часто подаются отдельно: хочешь – добавляй/обмакивай/посыпай, а не хочешь – ешь так. Обошлось нам все это удовольствие вдвое дороже, чем вчера (почти в 30 долларов США) – всё-таки классный ресторан, но мы и съели намного больше.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

30 ноября 2013

Шикарный, роскошный Сингапур закончился у нас совсем не роскошно: Малой Индией. Сначала мы намеревались аж там и пообедать и приобщиться к духу Индии так, как в Чайнатауне приобщились к китайскому, но тот дух нас не обрадовал совсем, он был очень вонючий. Такое впечатление, что городские власти Сингапура просто махнули рукой на эту часть города и предоставили выходцам из Индии жить в привычной для себя обстановке: очень пестро, в меру грязно и обшарпанно.

Кроме того, там еще шло какое-то большое строительство, может быть, в недалеком будущем Малая Индия тоже преобразится и станет под стать остальным частям великолепного Сингапура. Желания обедать тут, честно говоря, вообще не возникло, поэтому, как и намеревались, пообедали в аэропорту Чанги.

Затем маленький самолетик компании Джетстар, хотя и задержался с вылетом на час, но благополучно перевез нас в Гонконг. Здесь температура воздуха уже далеко не тропическая, однако, по нашим понятиям, если днем доходит до 20 градусов Цельсия (и чуть выше), в зимних дутиках все-таки ходить не будешь. По китайским же меркам для них теперь самое время – поэтому Гонконг одет очень разностильно: иностранцы ходят едва ли не полуголыми, а китайцы – в зимних куртках и сапогах.

Если в прошлый раз мы жили на острове Гонконг, то в этот раз выбрали полуостров Коулун и оживленную Натан Роуд, то есть переместились ближе к центру.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

29 ноября 2013

Сегодня от фауны мы перешли к флоре. Начали день с посещения ботанических садов. Они в Сингапуре громадные, роскошные, ароматные, настоящее буйство тропической зелени. Почему именно «сады», а не «сад» – потому что в одном месте фактически собрано несколько тематических ботанических садов: сад ароматических растений, сад лечебных растений, имбирный сад, еще какие-то, и – венец всего – сад орхидей. Переходы из сада в сад – это фактически тоже парк, с водоемами, лебедями и так далее.

Поначалу мы ходили бодро, останавливались возле каждого растения, но потом пыла и сил как-то поубавилось. Солнце нещадно палило, хотя в небе маячила черная туча и время от времени милостиво прятала солнце за собой. Почему-то именно в саду лекарственных трав на нас напали всякие насекомые и безжалостно искусали – такое впечатление, что они там подлечились и полны энергии.

Уже в который раз в Сингапуре, стоит нам переступить порог ресторана, начинается ливень, как будто ждет, чтобы мы скрылись под крышей. Ресторан, ясное дело, был прямо в ботаническом саду, назывался он Halia, что по-малайски как раз означает «имбирь», поэтому все его блюда были обильно приправлены этой специей. Порции были поразительно маленькие, но вкусные. На выходе из ресторана нас бесплатно снабдили дождевиками, но они нам больше не пригодились.

Разошедшись, мы решили от садов натуральных перейти к садам искусственным. Здесь есть такие знаменитые сады на Marina Bay, фактически оранжереи. Мы опасались, что у нас будет передозировка однородной ботаники, но эти сады оказались в совсем ином духе. Попадаешь в них по своеобразному виадуку, а представляют собой они чрезвычайно оригинальную конструкцию –то ли это гигантские распустившиеся букеты, то ли стеклянные купола, соединенные воздушными переходами.

Во все сады мы уже не пошли и ограничились двумя: цветочным куполом и туманными лесами (это очень влажный тропический горный лес). В первом – разнообразие роз, гераней и других цветов, а также почему-то овощей гигантских размеров: баклажанов, перцев, капусты и помидоров.

Во втором – конструкция, представляющая собой как раз гору с разнообразнейшей растительностью по склонам, влажно настолько, что весь воздух наполнен моросью. На вершине горы расположен небольшой садик, именующийся Затерянным миром. Оттуда по круговой дорожке спускаешься на разные уровни. На выходе показывают видеоролик с мрачными прогнозами о том, что к 2100 году температура на Земле в среднем повысится на 5 градусов, и это будет сопровождаться всевозможными катаклизмами, вроде исчезновения многих видов животных и растений, уменьшением количества питьевой воды, распространением болезней – правда, в конце обнадежили, что этого можно избежать.

Что в Сингапуре не проблема (впрочем, что здесь проблема?), что все устроено удобно и, как говорится, юзер-френдли. Различного рода едальни буквально понатыканы всюду. Куда бы ты ни пришел – в сад, в молл, в музей, в театр – можешь быть уверен, что голодным нигде не останешься. Так же и мы нашли себе место для ужина буквально выйдя из садов и завернув за угол. Это был китайский ресторан, в основном морепродуктовый, и, чтобы не заморачиваться на выбор, мы заказали набор, в котором непрерывно подают маленькие порции различных блюд на пробу, и не прогадали – все было очень вкусно.

Поскольку сегодня наш последний полный день в Сингапуре, то одним махом решили и поехать посмотреть знаменитый отель Раффлз, и отведать его фирменный коктейль Сингапур Слинг. Отель, разумеется, претендует на шик, причем шик колониальный. Это белокаменное строение, имеющее внутренний двор, по бокам галереи расположена масса фешенебельных магазинов. Отель, конечно, впечатляет, но не так, чтобы умереть – не встать. Небольшая деталь: в очень роскошном так называемом Длинном баре, где практически все гости заказывают преимущественно этот коктейль, на каждом столе стоит корзина, наполненная нечищеным арахисом. Скорлупки же посетители бросают прямо на пол, а если они по недоразумению оставляют их на столе, то их смахивают на пол служители бара, убирая за ними. В результате весь пол усеян скорлупой.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

Планируя путешествие, мы не знали, что на наше пребывание в Италии попадает праздник Феррагосто – 15 августа. В этот день празднуют все – в частности, каждый отель устраивает праздник для своих постояльцев. В тех ресторанах, которые не закрыты, тоже проводятся праздничные мероприятия. Конечно, было бы глупо не принять участие.

Нас угостили очень хорошей живой музыкой – это был настоящий концерт итальянской эстрады, старой и новой. Был аперитив с закусками, обширное меню с разнообразнейшей антипастой (от изысканнейших устриц до обыкновенной брускетты), пастой в качестве первого блюда (спагетти с морепродуктами и равиоли), морепродуктов (рыба-меч и королевские креветки на гриле) на второе и большого количества традиционной выпечки и фруктов на десерт.

Кстати, на счет пасты на первое – это вовсе не ноу-хау нашего отеля. Мы с удивлением обнаружили, что местная кухня (то есть южная итальянская) начисто лишена жидких блюд, и первым блюдом считается именно паста. Даже популярный в здешних меню так называемый суп из мидий по сути являет собой тушеные мидии с очень малым количеством жидкости на дне.

По случаю праздника устроили великолепный фейерверк – в 11 прямо над нашими головами, а в 12 – где-то в отдалении. На этой веселой ноте мы распрощались с Искьей – завтра нас ждет Неаполь.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

Крутой дядька, пренебрежительно относящийся к общим экскурсиям, нас сглазил. Сначала все шло очень нормально: автобус аккуратно забрал нас еще в темноте в 5.15, собрал других участников экскурсии по Амальфийскому побережью по отелям, доставил всех в Искья Порто, где нас загрузили на паром. В Неаполе нас встретила экскурсовод с прибалтийским акцентом и посадила на другой автобус.

Надо сказать, что Неаполь и по прибытии из Рима, и сейчас при загрузке особого впечатления не произвел, однако Лена-экскурсовод говорила о нем с большим чувством. Рассказывала о его статусе столицы королевства, великолепный дворцах, соседствующих с узкими улицами без солнца и увешанными разноцветным бельем, точь-в-точь как в фильме “Чочарра”.

Мы выезжали из Неаполя мимо Геркулана и Помпей. Здесь нам поведали, что вокруг все как на пороховой бочке – тут масса потухших вулканов, возглавляемых действующим Везувием. Он извергается каждые 60-70 лет, и последний раз это было как раз 69 лет назад. Таким образом, извержения с одной стороны опасаются, с другой, ждут, потому что чем больший интервал делает вулкан в своей деятельности, тем более разрушительной оказывается катастрофа – например, извержение, уничтожившее те же Помпеи и Геркулан в 79 году н.э. произошло после 300 лет бездействия. Однако, люди с лекгомысленным упорством продолжают селиться по всему подножью вулкана – разве что не в кратере: слишком благодатный здесь климат и слишком плодородная почва. Официально, правда, строиться в радиусе нескольких километров от Везувия запрещено. Но итальянцы (и не только в этом) живут по принципу “если нельзя, но очень хочется, то можно” – к тому же их закон не позволяет разрушать постройки даже на этапе единственной стены, а заставляет платить штраф в 20-30 тысяч евро.

Уже на этой стадии мы заметили, что по нашей стороне движение уж очень медленное, в принципе мы практически в пробке. Но Лена предположила, что это связано с завтрашним праздником Феррагосто – все, де, устремились к курортному побережью. Действительность оказалась гораздо хуже: мы оценили ее сполна, а также “сглаз” нового русского, въехав в двухкилометровый туннель. Здесь колонна машин практически встала, хотя по встречной полосе движение было абсолютно свободным. В этом самом двухкилометровом туннеле мы провели ровно полтора часа, а в целом дорога от Неаполя до Сорренто заняла четыре, хотя должна была занять не более полутора. В народе уже начиналось брожение, наиболее радикальные требовали развернуть автобус на встречку, вернуться и получить деньги обратно, что было абсолютно невозможно, ибо развернуться места не было, к тому же большим автобусам по этому побережью разрешено двигаться только в одном направлении. Наиболее нетерпеливые покинули автобус по выезду из туннеля, так как ситуация и снаружи была не лучше, и пошли размять ноги.

У проехавших мимо карабинеров наша экскурсовод выяснила, что где-то впереди страшная авария со смертельным исходом и туда уже едет похоронная машина. Почему карабинеры отправляются на место происшествия спустя как минимум два часа, осталось для нас загадкой. И вообще, даже в наших не знающих тонкостей этого дела умах родилась кажущаяся весьма здравой мысль, что туннель следовало перекрыть с обеих сторон и не допускать столь удручающего и небезопасного затора в нем самом.

Казалось, вся наша экскурсия пошла насмарку. И все же, ситуацию удалось спасти: Лена оперативно связалась со своим “штабом” и договорилась, что посадку на обратный паром нам разрешат позже и из другого более ближнего порта, таким образом спасли час, а еще один – тем, что отменили общий комплексный обед, предоставив возможность туристам перекусить кто где может в рамках прогулок по городам. И мы наконец, измученные, но довольные вернулись прибыли в Сорренто. Ну что сказать, городок красивый. Оказалось, что здесь отметились все тот же Горький, Шаляпин, Сильвестр Щедрин. Здесь все посвящено лимонам и оливкам – лимоны достигают чудовищных размеров чуть ли в два кг, имеют особый аромат, ими пахнут улицы. По склонам гор растут оливковые деревья, между которыми растянуты сети. Оказывается, оливки для самого лучшего масла первого отжима должны быть собраны с дерева, а не с земли. А поскольку вручную сделать это на крутых склонах невозможно, приспособились использовать сети.

Сорренто и Амальфийское побережье вообще традиционное место венчания – сюда для этого приезжают пары со всего мира. Мы и сами видели английскую свадьбу, разгуливавшую по улицам и фотографировавшуюся.

Виды здесь действительно головокружительно красивые в прямом смысле слова. Вообще, поездка по горному серпантину, мягко говоря, довольно волнительная. Автобус идет по узенькому карнизу, идущему вдоль отвесной скалы на высоте до 300 м. Когда-то, однако, и этой дороги не было – ее построил Муссолини. До этого жители передвигались только по горным тропинкам – пешком или на осликах.

Несмотря на то, что эти места объявляются раем на земле (даже говорится, что благопорядочные амальфийцы после смерти окажутся дома), жизнь там удобной не назовешь. Хотя возможно, она удобна для Софи Лорен, Джины Лоллобриджиды, роскошные виллы которых нам показали. Им хорошо – у них вертолетные площадки, лифты, спускающиеся к пляжу. Для простых же смертных самое ничтожное дело оборачивается большими трудностями: на пляж сходить, пойти на работу означает пройти огромное количество ступенек. Здесь не говорят номер улицы, где ты живешь, а говорят номер ступеньки. А представьте себе, что надо сделать что-то более серьезное, например, покрасить дом. В этом случае поступают так: к самому доступному для автотранспорта месту подъезжает фургон, из него выходят ослики, которых обвешивают ведрами с краской. И специально обученные животные устремляются вверх по ступенькам.

В очень красивом городе Позитано мы не выходили, зато имели полный обзор оного со смотровой площадки: розовые, белые и желтые дома, буквально вписанные в скалы. Живописно, но выглядит еще более недоступно и непрактично.

Следующий городок, в котором мы также не останавливались, – Праяно – менее известен, чем Позитано. Он интересен тем, что традиционный рождественский вертеп – сцена рождения Иисуса очень популярная у католиков, – включает там настоящий макет самого Праяно. К нему 25 декабря устраивают шествия и несут миниатюрную фигурку младенца Христа. Так что на повороте дороги мы с интересом рассмотрели этот макет.

Амальфи, несмотря на свою знаменитость, показался нам всего лишь еще одной репликой предыдущих городов. Славен он величественным собором Андрея Первозванного, в котором хранятся мощи вышеупомянутого святого. К ним настоятельно рекомендовала сходить Лена, но у нас это предложение энтузиазма не вызвало, хотя снаружи собор действительно очень красив.

Кстати, о мощах: оказывается, в средние века было крайне модно и престижно иметь их у себя в городе, поэтому они стали тогда предметом в лучшем случае бартера, а в худшем – кражи. Мощи Первозванного оказались в Амальфи именно последним путем. Крали и целые мощи, и их части. Обворованным монахам было зазорно признаваться в таком недосмотре, посему они заменяли недостающие части подделками (удивительно, что и эти подделки продолжали творить чудеса!), в результате у святых могло оказаться по три-четыре руки или ноги.

Таким образом, Амальфи не удовлетворил нас в пешей прогулке, но зато запомнился очень приятной прогулкой на катере. Она позволила нам увидеть все эти великолепные горы, бухты, гостиницы, виллы с моря. Мы проехали в сторону Майори, Минори и Равелло, куда за нами уже приехал наш автобус. Кстати, в довершение транспортных неприятностей, он, пытаясь разминуться с другой машиной перед очередным туннелем, умудрился стукнуть припаркованную машину, и пока мы радостно рассекали по морям, нашему водителю пришлось разбираться с владельцем оной.

Равелло – небольшой городок, расположенный еще выше по скале. Туда мы уже подниматься не стали, а посмотрели со стороны и послушали рассказ о Вагнеровских фестивалях, которые там проводятся и являются столь популярными, что билеты на них надо бронировать едва ли не за год.

Равелло тоже является счастливым обладателем мощей – на этот раз Святого Пантелеймона, и святой, в качестве полного согласия находиться именно в этом месте, устраивает для них чудо – разжижение крови в день своей казни. Такое же чудо, только с еще более бурным вскипанием крови, устраивает и покровитель Неаполя – Святой Януарий. Это чудо для неаполитанцев имеет очень большое значение – была прослежена закономерность, что если кровь исправно вскипела, то Везувий в этот год не извергается, обходят Неаполь стороной и другие беды. Поэтому в этот день – а именно 19 сентября – все неаполитанцы очень нервничают и ждут желанного события. Чтобы надежнее обеспечить его, в первом ряду в соборе сажают древних бабок (которых за их возраст шутливо называют “родственницами Святого Януария”), и они начинают молить святого. Потом, если дело затягивается, переходят к увещеваниям – сначала ласковым, а потом все более и более сердитым, пока не переходят к чуть ли не площадной брани. То ли раззадоренный, то ли испуганный подобным обращением святой устраивает им наконец долгожданное чудо, хотя мог бы и обидеться.

Последним городком Амальфийского побережья был Ветри суль Маре, и мы, обогнув гору, увидели вдали город Салерно и заспешили в Неаполь, в порт. На обратном пути Лена рассказала нам, что неаполитанцы очень суеверны, верят в судьбу и в любом событии ищут предзнаменование для игры в лото. У каждого в доме имеется книжечка, которое переводит любое необычное событие на язык цифр. Лена полушутливо-полусерьезно сказала, что возвратясь домой, полезет в эту книжечку и выяснит, каким номерам соответствуют пробка на дороге, мертвый на дороге и другие события, произошедшее сегодня с нами, и поставит на эти номера.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

В первый день в Сант’Анджело мы осматривались. Отель по первоначалу показался маленьким, запутанным, а самое главное, беспляжным. Мы с удивлением взирали на крохотную каменную плиту под балконом с парой шезлонгов и ступеньками, ведущими в море. Вот, тыкали мы друг другу вдаль, у того отеля роскошный песчаный пляж. Неужели Букинг.ком нас так надул? Оказалось – ничего не надул. Громадный, занимающий весь склон горы, спа со множеством термальных бассейнов – морских и пресных, горячих и холодных – а также часть того самого пляжа, на который мы облизывались – все часть нашего отеля. Тогда встала другая проблема: чтоб до него дойти, надо довольно долго идти под палящим солнцем вверх и вниз по лестницам и дорожкам. Забегая вперед, скажем, что в последующие дни эта дорога уже не казалась такой мучительно длинной, а лично я и вовсе приспособилась добираться от каменной плиты до песчаного пляжа вплавь (метров пятьсот по морю).

Тирренское море – чистое, голубое, в меру соленое (не такое, как Адриатика), единственная проблема – заходить и выходить: песок – не как у нас на Каспии, плотный и слежавшийся, по которому можно ходить не проваливаясь; здешний песок – это фактически мельчайшие камешки.

Что из себя представляет сам Сант’Анджело? Это деревушка, расположенная на полуострове, являющимся лавовым образованием, соединенным тоненьким перешейком с остальным островом. Сердце его – это пешеходная зона: площадь и примыкающие улочки, усеянные ресторанчиками и множеством магазинов. Магазины на первый взгляд кажутся заманчивыми, при ближайшем же рассмотрении оказывается, что их содержимое – либо очень дешевая дребедень, либо такая же дребедень, но по бешеным ценам.

Еда тут неплохая, но неразнообразная: морепродукты, пицца, паста. Интересно, что практически нет супов. Атмосфера на этом культурной пятачке очень итальянская: звучит музыка, танцуют, орут дети, орут их мамаши, кто-то удит рыбу, заливаются лаем мелкие шавки. Дети почему-то в большинстве своем женского пола: то ли Искью ожидает столетие мира, то ли мальчишки сидят запертые по домам.

Отдыхающие здесь – в основном сами же итальянцы, очень много русских, мелькают немцы, французы и англичане, и пожалуй всё. Нет ни китайцев, ни японцев, что удивляет – согласитесь, что место, где не ходят толпы тех, либо других, вызывает некоторые подозрения.

Наше наблюдение о лени итальянцев получило здесь развитие и подтверждение. Начать с отдыхающих: они удивительно мало плавают – если видишь плавающих в море людей, это почти наверняка или французы, или русские, или пишущие эти строки. Итальянцы же предпочитают лениво покачиваться на матрасах, либо вообще не спускаться к морю, а лежать вокруг бассейна. Что касается персонала, поражает, что любая простейшая просьба вырастает в целую проблему, требующую горячей дискуссии нескольких человек.

Например, мы с первого же дня пытались по привычке организовать себе экскурсии, наивно полагая, что для гостиницы это плевое и накатанное дело. Подошли к ресепшену – девушка с готовностью выложила карты и буклеты, отметила места, которые она рекомендовала бы посмотреть, и на том посчитала свою миссию законченной. Мы дали ей понять, что отнюдь не собираемся сами ни обзванивать туристические организации, ни вызывать себе такси и намекнули, что ожидаем этих услуг от гостиницы в соответствии с объявлениями, развешанными на стенах. Девушка удивилась и позвала коллегу-мужчину. Тот вытащил еще пару карт и буклетов, и в свою очередь показал интересные места, которые, по его мнению, нам стоило бы посетить. Мы стояли на своем – желаем, чтоб нам организовали экскурсии. Он с облегчением вспомнил, что у них работает русская Лариса, которая придет вечером и наверняка сможет нами заняться.

Лариса, не в пример итальянцам, взялась за дело горячо. Сообщила, что только вчера за полторы тысячи евро плавала на частной яхте с некой парой к Амальфийскому побережью. Мы ее попросили хотя бы повозить нас по острову, согласились и договорились на завтра. Лариса живет в Италии уже семнадцать лет, поэтому усвоила их многоречивость. Окончились однако все эти разговоры пшиком: ее не отпустили с работы.

Тогда мы отправились снова на ресепшен, взяли тамошнюю девушку буквально за горло и не отставали до тех пор, пока она не вызвала нам такси с добродушным водителем Джино.

Вот таким образом мы буквально выгрызли себе экскурсию в Форио и сады Равино. Джино оказался добрым малым, однако по-английски не говорил, зато знал пару слов по-немецки и для пущей важности периодически именно их употреблял для общения с нами. Тут надо сказать о еще одной особенности итальянцев – они в принципе добрые и желающие помочь, если только не играют в начальство. Вот так и Джино, по собственной воле предложил прокатить нас не только до Форио и садов Равино, но и по всему острову, за небольшую дополнительную плату.

Сады Равино – это небольшой ботанический сад, посвященный только суккулентным, причем их здесь больше и они разнообразнее, чем в очень основательных оранжереях в лондонских Кью Гарденс. Фишка садов – особый коктейль из кактусов, очень вкусный.

Катая нас вокруг острова, Джино на своем итальянско-немецком языке умудрялся еще давать какие-то пояснения и добросовестно останавливал во всех местах, интересных для фотографирования. Таким образом мы объехали почти все городки Искьи: Форио, Лакко Амено, Казамиччола, Порто Искья (откуда мы издалека взглянули на такую местную достопримечательность, как вознесшийся на вершину скалы Арагонский замок), Барано.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

31 августа 2012 – пятница

После двух экскурсий, начинавшихся у отеля “Президент”, мы уверились в абсолютной четкости и точности в работе компании “Elite Travel”. И “сглазили” их. Наша сегодняшняя экскурсия на Корчулу началась с заминка: за нами не приехали. Выяснилось, что вчера нас забыли включить в списки и автобус вообще сюда не приехал. В результате нас подхватил отдельный микроавтобус и доставил в порт Груж, где мы воссоединились с остальной группой и гидессой. Гидесса (тоже Ивана) поначалу показалась нам грубой (вместо того чтоб сразу извиниться, пошла в нападение – мол, а что такое, вас же доставили сюда), а главное, неинтересной – свой текст на английском и немецком говорила буквально засыпая. Более охотно, кстати, говорила по-немецки – вообще что есть, то есть: хорваты показывают немцам явное предпочтение.

Новая напасть – в группе оказалась семья с маленьким ребенком лет двух, который, ясное дело, такую длинную дорогу переносил плохо: в светлые минуты вертелся как угорелый, а в плохие плакал и проташнивался. Ни свежести воздуха в автобусе, ни покоя другим пассажиром его присутствие не прибавило.

Мы забирались высоко в горы, опять совсем близко к горящей Боснии. В местечке Слано подобрали последних пассажиров. Место это называетсяй Слано (“соленое”), потому что здесь едва ли не с первых поселений добывали соль, ценящуюся тогда на вес золота. Опять же из-за соли здесь проходили караванные пути Османской империи.

На этот раз дорога была совершенно головокружительной. В некоторых местах страшно было посмотреть вниз, и в то же время оторваться было трудно, такая это была красота.

Практически по всему обозримому пространству раскинулись виноградники. Вино из них нам предстояло попробовать на обратном пути. Наша гидесса сообщила, что здесь в основном производят красное вино, наилучшим из которых она считает Поступ. Забегая вперед, скажем, что на Корчуле производят белое вино, Пошип.

На Корчулу переезжали на небольшом маршрутном судне из Оребича (этот городок нам очень понравился), при этом наблюдали как на большом пароме перевозили машины и даже автобусы.

В городе Корчула мы должны были посетить опять же старый город, и нас разделили на английскую и немецкую группы. Английскую должна была вести наша же хмурая, сонная и мрачная гидесса, как вдруг она оживилась, выказала чувство юмора и артистизм.

Первым долгом она рассказала нам про местную розу ветров. Есть тут северный ветер “бура”, который дует зимой и приносит ясную и солнечную погоду, хоть и понижает температуру до нуля. Есть южный ветер, самый нелюбимый местными жителями ветер, называемый “юго”, или “широко”: он дует летом с Сахары и приносит пыль, и, как ни странно дожди. Город расположен так, чтоб этот ветер проникал в город как можно меньше. И наконец, самый любимый населением ветер – западный мистраль, который приносит прохладу летом. Для этого ветра город открыт с моря, и, как пошутила Ивана, это была первая система кондиционирования воздуха в мире.

На воротах города – имя первого хорватского короля Томислава, а выше – венецианский крылатый лев, потому что город долгое время принадлежал Венецианской республике. Такие львы обычно имеют свои атрибуты, или символы, показывающие, насколько легко было попасть в город. Если у льва закрытия книга, значит это было сложно, а если открытая – то венецианцев принимали чуть ли не с распростертыми объятиями.

Мы ехали в Корчулу с мыслью о Марко Поло, так как слышали, что он именно отсюда. Однако, во-первых, выяснилось, что Венеция также оспаривает право называться его родным городом, а во-вторых, его дома как такового не существует – предполагаемый дом представляет собой руины. Как с возмущением сообщила гидесса, в коммунистические времена никому совсем не было дела до истории, а во времена кризиса возне мерились его вообще продать. Город спохватился, занял деньги, выкупил дом (на сегодняшний день цена этих руин – полмиллиона евро), а на ремонт пока денег не хватает. Но имеется проект восстановить дом и создать в нем музей. А пока Один предриимчивый и патриотичный корчулец открыл магазин Марко Поло и, позади него, музей Марко Поло, в каком-то другом месте.

Кстати, в доказательство того, что он родился именно здесь приводят три вещи: во-первый, здесь и по сей день проживает семейство де Поло, а в Венеции такового нет. Во-вторых, имеется реестр крещений XIV века, в котором упоминается Марко де Поло. Конечно, сам великий путешественник родился в XIII веке, но поскольку было принято давать детям имена их предков, это вполне мог быть какой-то его правнук. Ну и в-третьихл, в книге сокамерника Марко Поло приводятся его собственные слова, о том, что увидел башню родного города Коркира Мелаина и поплыл к ней. Доказано, что такое название имела именно Корчула, и ни один другой город, в том числе и Венеция, на него не претендует. А башня в городе только одна, потому дом Марко Поло и смогли вычислить.

Один из пунктов остановки был в атриуме. Ивана буквально в лицах показала, где сидел мэр, где его секретарь, как собирали просьбы граждан.

А напротив атриума помещается дом, в котором раньше постоянно жил доктор. Такового завлекали из Венеции, приманкой служил этот самый дом. Доктор мог жить там с семьей до тех пор, пока был на службе города Корчулы.

Свободным времем мы распорядились так удачно, что я успела и скупнуться, прямо в городе, среди лодок – даже тут было очень чисто. Специально нашла глубокое место, ибо на мелком зайти в воду было невозможно из-за больших и скользких камней.

На обратном пути нас повезли в громадную винарню, принадлежащую семейству Матушко. Эта семья производит в год 500 тысяч литров продукции, 90% которой – красное вино, а остальные 10 – белое вино, десертное вино, шнапс и оливковое масло. Погреба у них громадные, сплошь заложенные большущими бочками.

Первое попробованное нами вино – Plavac Mali. Так называется сорт винограда, и выращивают его при континентальном климате, в местах, где достаточно воды, но не так много солнца. С одного растения собирают 4-5 кг винограда. Вино получается сухое и легкое – всего 12,2%, и пьют его только молодым.

Следующее вино – Dingač, производится из того же самого винограда, но выращиваемого при средиземноморском климате: мало воды и много солнца, причем солнечные лучи виноград получает трех видов: прямые, отраженные от моря и отраженные от камня. В результате винограда с каждого растения собирается не больше килограмма, а вино получается более крепким, почти черным (14.5%), и его выдерживают несколько лет.

Следующим номером было десертное сладкое вино Прошек. Его выдерживают много лет: по традиции, когда в семье рождается ребенок, то закладывают бочку Прошека, которую откупоривают только на его свадьбе. Лично нам оно показалось слишком сладким. И наконец, 40-градусная граппа и 25-градусный вишневый ликер, из граппы же изготавливаемый.

В городе Стон была просто короткая остановка. Там тоже есть старый город и крепость, но их мы уже не смотрели.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

30 августа 2012 – четверг

Сегодня, напротив, день активный: долгожданная поездка в Черногорию. Уже до границы довольно долго ехали по горным лесным дорогам. Красиво-то красиво, но день был удивительо мглистым. Сначала мы думали, что это туман, но потом оказалось, что это дым от лесных пожаров в Боснии. Нам объяснили, что там настоящая катастрофа и туда снарядили целые отряды хорватских пожарников.

Вообще наш гид Петра много чего нам рассказывала, в основном все же про Хорватию. Так, мы узнали, что знаменитый остров парков и развлечений Локрум (совсем близко от Дубровника) является проклятым. Каждого, кто проведет на нем ночь, ждет скорая смерть. Суеверные дубровчане верят в это и по сей день, поэтому на последнем, восьмичасовом корабле, все спешат покинуть остров.

Узнали мы также, что дубровчане не любят арендовать жилье, а стремятся обязательно его купить – так им кажется надежнее. При этом им приходится брать кредиты на 30-40 лет ввиду дороговизны недвижимости.

Поднимаясь еще больше в гору, видели сверху три острова: Мркан (Святого Мартина), Бобара (Святой Варвары) и Супетар (Святого Петра). Оказывается, на них в XIV веке располагались первые в истории карантины, где все въезжающие в Дубровник (тогдашнюю Рагузу) были обязаны провести 40 дней, отсюда и название (от итальянского quaranta – “сорок”). Таким образом, чума в Дубровнике практически не распространилась.

Проезжая мимо Коновле, мы услышали о плодородие здешних земель. Оказывается, здесь же своеобразный черный рынок овощей. Здесь на полях работают женщины, которых называют “наши дамы”. Им можно позвонить, и они в тот же день доставят самые свежие овощи, минуя магазины и базары.

К границе с Черногорией подъезжали слегка волнуясь: заранее достали паспорта, страховки. Но все прошло гладко: никто не зашел в автобус и ничего и проверил, все уладила сама гидесса.

Сразу при въезде в Черногорию увидели большую свалку – для Хорватии такое зрелище немыслимо. Они по-немецки аккуратны, чистоплотны. Вообще сразу видна разница: Черногория более бедная, дома более обшарпанные, много объявлений и просто на кириллице (тут используются оба шрифта), и на русском языке.

Официальная валюта здесь евро, хотя сама Черногория не входит в ЕС и в обозримом будущем не войдет. Этому есть объяснение. Эта местность находится на стыке евразийской и африканской плит, и здесь часты землетрясения. После одного из землетрясений во второй половине XX века Черногории вынуждены были занять деньги у Германии для восстановления. Когда в 80-е годы в Югославии начался экономический кризис и случилась сильная инфляция, Черногория, чтобы выплачивать долг в немецких марках, попросила разрешение сделать их местной валютой. После того как Германия перешла на евро, то же сделала и Черногория. Однако печатать деньги она права не имеет, их привозят из той же Германии.

Вообще, черногорцы-“горцы” и черногорцы-“приморцы” – это как будто две разные нации. Горцы вели суровую жизнь, причем очень часто, особенно в годы Второй Мировой войны, если семья оставалась без мужчин, некоторые женщины брали на себя роль главы семьи. Эти женщины, называемые “virdžina” (то есть “девственница”) начинали носить мужскую одежду, оружие, говорить о себе в мужском роде, постоянно были в обществе мужчин, а по дому выполняли именно мужские обязанности. Сейчас уже эта традиция практически сошла на нет. Кстати, здесь же о приморцах: они, в частности которцы, были очень образованные (образование получали парни и девушки, даже из простых семей), а горцев считала неотесанными мужланами.

Когда уже показался собственно Которский Залив, мы были весьма разочарованы: он предстал в виде переводной картинки, лишенной каких-либо красок, более того, в густом тумане не было видно практически ничего. Нас привезли на место, откуда должен открываться прекрасный вид и где можно фотографировать. Но фотографировать по сути было нечего.

Такие вот, огорченные подъехали к местечку, где находятся римские мозаики. Это развалены древнего римского дома, с фрагментами мозаик на полу.

Около города Пераста сели на лодку и поехали на искусственный остров, где находится церковь Божьей матери. Интересно происхождение этого острова. По какой-то причине у католиков в этих местах не было своей церкви. Наконец какие-то рыбаки набрели на скалу в море, на которой обнаружили икону. Они сочли это знаком божьим, но места на скале не хватало, и тогда пришли корабли рыбаков с грузом камней и набросали их для того, чтоб создать остров. Эта традиция сохранилась и по сей день – в день основания острова рыбаки бросают еще камни, чтобы укрепить остров. Внутри очень красиво, расписано очень известным местным художником. Алтарь сделан из нескольких видов мрамора, самый редкий и дорогой из которых был обменен на серебро – килограмм за килограмм.

Спускаясь к Котору, мы услышали от гидессы о шутливых стереотипах народов бывшей Югославии друг о друге. Так, считается, что хорваты хорошо поют, но слишком высокомерны; у боснийцев прекрасное чувство юмора, но они глупые, а черногорцы очень ленивы. Существует даже анекдот о конкурсе на то, кто дольше всех пролежит на дороге. Через 24 часа конкурс пришлось прервать, потому что трое черногорцев не проявляли ни малейшего намерения встать с дороги в ближайшем будущем. Нам показали открытку с 10 шутливыми черногорскими заповедями по части ничегонеделания:

В Которе нас передали русскому гиду (она из Санкт-Петербурга, живет тут уже семь лет). В очень быстром темпе она провела нас по Старому Городу (ибо давалось всего два часа на всё про всё, то есть и экскурсию, и обед). Крепостные стены Котора располагаются высоко в горах. Мы туда не поднимались. В Старом Городе масса церквей, монастырей, первая музыкальная школа на Балканах, первый театр (в настоящее время он продан под отель, и больше здесь театра нет). Церкви как католические, так и православные, причем католических больше – ибо здесь больше католиков, хотя основная масса черногорцев придерживается христианства православного толка. В тяжелые времена многие церкви имели как алтарь для католиков, так и для православных, то есть были открыты для обеих конфессий.

Запомнился дом знатного семейства Пима на Мучной площади. Глава семейства был здесь крупнейшим торговцем зерном.

Интересно, в отличие от Дубровника дома здесь непременно расположены под углом друг к другу – считалось, что расположение их в ряд принесет несчастье.

Которцы, несмотря на то, что в свое время подчинялись и Венеции, их оккупировал и наполеоновский генерал, и итальянские фашисты на два месяца, больше всего гордятся тем, что никогда не были под Османской империей. По этому поводу нам рассказали историю о том, что некоей Катарине из горного селения явился Христос и поведал, что через двести лет турки нападут на Котор. Дева не поленилась вместе со своей матерью спуститься с гор и сообщить которцам об опасности. Те немедленно принялись сооружать крепостную стену для защиты, преуспели в этом и когда турки действительно напали, сумели отразить удар. Сама дева заделалась монахиней. В благодарность ее мощи впоследствии перенесли в церковь Святой Клары прямо здесь же, для того чтоб святая продолжала их защищать.

Кстати, ее спуск с гор был не таким уж фокусом – нам сообщили, что жители горной деревни Ньегуши дважды в день проделывают путь в 14 км (туда и обратно), доставляя в Котор продукты.

Выезжая и Котора, видели с другой стороны залива (туман к тому времени уже немного рассеялся) красивый городок, то ли Муо, то ли Прчань, куда нас уже не повезли. На купание тоже времени не осталось, хотя пляжи были тут и там.

По дороге обратно нас напугали тем, что в прошлый очередь на границе составляла семь километров. Здесь очень активно шмонают людей с албанскими и косовскими паспортами – эта дорога, оказывается, “шелковый путь” наркотиков. Недавно поймали пару в машине с немецкими номерами, перевозившую наркотиков на 10 миллионов евро. Но нам повезло, перед нами стоял только один автобус, кажется, с Украины, который проверяли очень долго. Нас же, как и при въезде в Черногорию, пропустили без проверки.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

28 августа 2012 – вторник

С утреца отправились в путешествие к Элафитским островам. Как оно и полагается, из всех гостиниц подобрали людей и доставили в порт Груж. Там мы сели на галеон XVI века (конечно, копию). На галеоне собрались представители буквально всех наций. Была даже покрытоголовая девушка в их купальном костюме. Поэтому гидессы говорили на четырех языках: английском (это была уже знакомая нам Ивана), французском, немецком и плохом русском. Нам еще с прошлого раза Ивана показалась очень знающей и приятной девушкой, поэтому мы присоединились к ее англоязычной группе.

Ну что же Элафитские острова? Первый – Колочеп – вообще крохотный, с населением в 50 человек. Собственно, мы даже не поняли, зачем туда высадились. Прошли буквально чуть-чуть вверх по улице и поспешно вернулись на корабль.

Там было вот что: с одной стороны нам сказали, что места можно менять и нельзя занимать. С другой – разрешили оставлять вещи на корабле, и естественно все оставили их на своих местах. Поэтому когда мы попытались переместиться на верхнюю палубу, вернувшись с первого острова, то наткнулись на бурное неудовольствие сидевших там до первой высадки русских. Поняли, что уж если и менять места после остановок, то на те, где ничьих вещей не лежит.

Плыть по морю было очень интересно, но сказать, что берега были какой-то изумительной красоты, нельзя. Повторимся, это вам не норвежские фьорды.

Следующий остров Шипан отличается изобилием церквей и оливковых деревьев на душу населения – на всего 600 жителей приходятся десятки тысяч олив.

Как нам сказали, на островах постоянно практически никто не живет: поскольку работы там нет, островитяне в основном работают на материке, а сюда приезжают на лето и выходные. Тем более, что и школы здесь только начальные, и постоянного врача нет – есть такой, который объезжает острова по разным дням недели.

Мы поднялись к церкви Святого Духа, похожей на форт – в ней раньше укрывались от пиратов, и в случае этой опасности звонили в большой колокол. В наши дни колокол оповещает о чьих-либо похоронах или лесных пожарах. Вид по дороге очень красивый – поля, сады, оливковые рощи. Типично средиземноморская картина, одним словом.

После второго острова прямо на корабле сервировали очень приятный легкий ланч: жареную рыбу, капустный салат, воду и сухое вино.

И следующий пункт – наконец, цель путешествия большинства – остров Лопуд, славящийся своими песчаными пляжами, что для здешних мест довольно-таки редкость. Здесь нам дали почти три часа свободного времени, правда, на знаменитый пляж Шунь, находящийся на другом конце острова и куда надо ехать на такси, мы тащиться не стали, а ограничились самым ближайшим. Накупались, назагорались, вывалялись в песке. Сохнуть пришлось без полотенец – мы с собой не взяли, а тут их взять было неоткуда.

Кстати говоря, на этом острове селились капитана кораблей – конечно, те из них, которые были достаточно богаты, чтоб построить добротные каменные дома.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

25 марта, 2010

Сегодня день тоже не обошелся без бестолковостей, и надо сказать, Бобик сдох, то есть устала я невероятно!

С утреца поехали мы в Hôtel des Invalides, с целью увидеть гробницу Наполеона. Удивились неработающим турникетам в метро: «Ça marche pas!» – радостно возвестил проходящий мимо парень, и мы поняли, что ехать можно будет зайцем. Вот так зайцем мы к дому Инвалидов и приехали.

Приобрели билеты и сначала заглянули в Музей Армии, там же находящийся. Вообще, удивительно, насколько французы патриоты, уважающие и любящие свою историю. Не то, что у нас, где с каждой новой формой правления старая предается анафеме, всё переименовывается, сносятся памятники. Тут ценят всё, начиная с галлов, далее всех Людовиков, императора Наполеона, все свои республики… А еще это оцень воинственная нация – поистине галльские петухи. Всё у них прямо пропитано войнами, весь город полон различных исторических объектов, посвященных тем или иным победам и сражениям.

В музее мне очень понравились фигурки французских воинов разных исторических эпох, особенно наиболеее древние: те же галлы, норманны, каролинги, меровинги…

Весь музей мы решили не смотреть – ибо оружием обе не шибко интересуемся. Так что прямым ходом отправились в Купольную церковь, где и находится гробница Наполеона. Там холодно, как и полагается в склепе, и прямо в центре находится величественная гробница Бонапарта. В принципе, трепетное отношение парижан к Наполеона вполне понятно – он тут основал немало улиц, построил здания, тот же Дом Инвалидов для инвалидов войны.

Выйдя из холодной церкви, мы оказались на сравнительно теплой, но дождливой улице. Дождь пошел впервые в пятый день нашего тут пребывания. Поскольку я нацелилась пообедать лягушачьими лапками, мы поехали в Латинский квартал, нашли тот самый Auberge de Saint-Sévérin на Rue Saint-Sévérin, и там и расположились.

Поехали мы туда, к слову сказать, не на метро, а на RER. На нем было удобнее, ибо на метро пришлось бы делать пересадки. И вот, переходя с метро, куда мы вошли с улицы, на RER, мы были вынуждены потратить лишний билет, так что бесплатный сыр (т.е. неработающий турникет утром), как говорится, только в мышеловке.

Вернемся к лягушачьим лапкам. Они мне в общем-то понравились – они напоминают мясо птицы, правда несколько суховатое и пресное. А еще понравилась рыба с соусом – вообще кому, как не французам уметь готовить отменные соусы? Разумеется, они таковыми и являются! Ну и что больше во всей этой ситуации понарвилось, так это то, что прекрасный обед из трех блюд и с вином обошелся нам на двоих всего в 40 евро, включая чаевые. А еще в ресторане был кот, который очень по-хозяйски ходил мимо столиков, обнюхивая сумки и куртки посетителей.

Планировали после обеда заняться шоппингом, но выйдя на улицы, увидели, что дождь прекратился, тучи разошлись и погода стоит великолепная. Поэтому, мы сразу же все переиграли и пошли пешком по бульвару Saint-Michel.

Бульвар этот очень веселый и оживленный, особенно в такую погоду. Тем более, что и отовариться нам на нем удалось, купили по паре туфлей. Благо Сорбонна была совсем рядом, мы решили посмотреть и на нее. Правда, на мой вопрос «C’est où, la Sorbonne?» один мужчина сказал «I don’t speak French!», другая женщина тоже изобразила непонимание, и только третья мадам объяснила, как туда пройти. Вот тебе и Париж, с его якобы невозможностью обратиться к прохожим по-английски, и их желанием отвечать тебе только по-французски. С другой стороны, бывает, что тебе «отвечают по-французски» даже когда ничего не спрашиваешь. Как, например, вчерашняя старушка на Монмартре. Или сегодня, когда мы свернув с бульвара Saint-Michel на не менее веселый бульвар Saint-Germain, обсуждали, как далеко отсюда до метро Saint Germain des Près, к нам подошел пожилой мужчина и сказал: «Le métro Saint Germain des Près, c’est là-bas!», и показал в сторону, противоположную направлению нашего движения.

А метро этим мы, к слову сказать, заинтересовались вот почему. Когда мы гуляли с другом в этих окрестностях, то хотели зайти в кафе Ladurée, где подают фантастические, по его словам, сладости. Кафе тогда было закрыто, зато в витрине магазина рядом я заприметила очень красивое красное вечернее платье. И вот, этот-то магазин мы и стали искать. Крутились по узким улочкам, крутились, хотели, было, уже уйти отдыхать (так как ноги просто гудели), как вдруг заметили это кафе Ladurée, а рядом тот самый магазин. Позвонили в дверь, пошли, спросили, сколько стоит… Deux mille с хвостиком (€2000+)… Мда… Вот что называется, губа – не дура.

По дороге домой мы едва не застряли в метро – вдруг поезд остановился в тоннеле, погас свет, машинист что-то быстро сказал – настолько быстро, что я не поняла ни единого слова. Но к счастью, поехали довольно быстро – минут через 10.

Вечером же я снова встретилась с другом, а также его друзьями и коллегами в пабе «La Cordonnerie» на Réaumur-Sébastopol.