Tag: История

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

26 августа 2012 – воскресенье

Сегодня поехали в город уже не наобум в порядке самодеятельности, а на пеший тур по Старому Городу. Лично я, наблюдая вчера на гуляющих по крепостным стенам, солнцем палимых туристов, уже с тоской видела себя в их рядах. Действительность оказалась гораздо более приятной – нас встретила милая девушка Ивана с перевязанной ногой, и в составе группы из 8 человек мы походили по Старому Городу в довольно щадящем режиме, стараясь избегать прямых солнечных лучей и даже кое-где присаживаясь. Пеший тур продолжался два часа, и за это время мы узнали немало интересного про Дубровник.

Итак, Дубровник был некогда республикой и назывался Рагузой. Республика была демократической (правда, условно, потому что право голоса имели только знатные мужчины). Имелся у них и князь, который избирался на 30-дневный период, во время которого не имел права покидать дворец, в котором жил один, без семьи. Очевидно, это делалось для того, чтоб он не испытывал никаких внешних влияний и пекся исключительно о государственных интересах.

В Республике существовали очень строгие правила и законы, касающиеся даже постройки зданий. Так, здания должны были быть приблизительно одинаковые – никто не имел права подчеркивать свое богатство, по крайней мере внешне. Окна соседних домов не должны были находиться друг напротив друга, ибо каждый имел право на приватную жизнь. Нельзя было выдвинуться даже на полметра из общей линии домов: дом нарушителя ломали, с него взимали штраф, а самого сажали в тюрьму.

Находиться в черте города иностранцам разрешалось только днем – на ночь их выдворяли, и ворота города запирали. Исключение делалось только для еврейского квартала, ввиду чрезвычайного пользы его обитателей для города. Но и этот квартал запирался на ночь с обеих сторон, так что формально был как бы вне города. Когда дубровчанам пеняли за то, что они пригрели неверных, дипломатичные власти Дубровника отвечали, что стране часто приходится иметь дело с другими неверными – Османской империей – и пусть лучше одни неверные общаются с другими. Кстати, в этом квартале находится вторая старейшая в Европе синагога, после пражской.

Вообще, надо сказать, что торговый Дубровник всегда умудрился лавировать между своими основными врагами: Венецианской республикой и Османской империей. Его девизом было “Non bene pro toto libertas venditur auro” (что-то вроде “Ни за какое золото продадим свою свободу”), при этом они не жалели золота на то, чтоб эту свободу купить – то есть откупались им от врагов.

В одном из переулков видели церковь Святого Роха – покровителя больных чумой. В свое время дети играли у стен церкви в некое подобие футбола и колотили мячом об эти стены. Священнику это дело надоело и он нацарапал на стене проклятие – мол, помните о смерти, играющие в мяч. На что дети нацарапали ответ в духе “хотим – и играем!”

На одной из лестниц Ивана спросила нас, можем ли мы догадаться, почему балюстрада до определенной высоты сплошная, а выше – сквозная? Наша версия была, что это сделано в заботу о детях, чтоб они не выпали. На самом же деле оказалось – ничего подобного. Знатные дамы, поднимаясь в находящуюся рядом церковь доминиканцев, естественно, были вынуждены приподнимать юбки, обнажая щиколотки. Архитектура лестницы не позволяла праздношатающимся молодым людям глазеть снизу на них.

Со Старыми Городом связано много противоречивого, например, в свое время Наполеон обманул власти Дубровника, заявив, что просит просто разрешить ему пройти через город для того чтоб ударить по черногорцам – союзникам России. Власти доверчиво открыли ворота французскому императору и… город был взят. Наполеон даже выстроил на горе пару своих укреплений. Однако, именно эти укрепления, выстроенные захватчиком, спасли Дубровник во время войны 1991 года за независимость. Кстати, Дубровник в эту войну был осажден по-настоящему: с моря его блокировал флот Черногории, а с суши сербы отрезали все коммуникации и бомбили. Люди, считая, что Старый Город бомбить не будут (поступать так с историческими объектами запрещает международное военное право) кинулись под защиту крепостных стен. Однако, как с возмущением поведала нам гид, именно его бомбили в первую очередь.

Но дело закончилось миром, и Дубровник как и прежде, пользуется уважением среди хорватских городов. Если кто-то говорит: “Я из Города” (без названия и с большой буквы), это значит, что речь о Дубровнике. Остальных это раздражает, но тем не менее они тоже зачастую перенимают эту манеру.

Под конец Ивана поведала нам трогательную историю о местных “Ромео и Джульетте” – Сильване из римского поселения и Дубравко из славянского. Они, как и положено влюбленным из враждующих кланов, погибли. Интересно, что имена обоих, каждое на своем языке, связано со словом “лес”, да и название самого Дубровника, как легко догадаться, происходит от слова “дуб”.

Оказавшись предоставленными самим себе, прошлись было по магазинам главной улицы, но ничего приличного в плане “value for money” не встретили. Туристические шопы, не более. Хотели там же и поесть, но ноги сами привели во вчерашний ресторан-террасу на площади Пиле.

После обеда вернулись в отель, и как и намеревались, купались в море, пока не поднялся ощутимый ветер и к нашим чистейшим берегам не нанесло всякого дрянца. Из вечерних впечатлений стоит упомянуть только ужасно наглую кошару в ресторане: она не то чтоб выпрашивала кусочек, а требовала его с недовольным видом, угрожающе размахивая хвостом и не менее угрожающе точа когти о наши стулья. К счастью, одному из едоков нашей компании не понравился его салат “Цезарь”, и практически вся курица из оного досталась нахальному животному.

Вечер закончился приятным променадом вдоль моря, так что в целом день прожит не зря.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

27 марта, 2010

Сегодняшний день был очень… немецким! В том смысле, что куда бы я ни шла, везде вокруг слышала только немецкую речь, хотя раньше почему-то такого не наблюдалось.

Утром мне захотелось посетить Культурный центр Жоржа Помпиду. Поехала на станцию Les Halles, вышла из метро и прямо рот раскрыла. Во-первых, стояла очень приятная погода. Во-вторых, я уперлась взглядом прямо в красивую церковь Saint-Eustache, а вокруг все цвело белыми и розовыми цветами. Ну и в-третьих, я увидела черного кота. Потом, на расстоянии, второго, а еще чуть дальше, и третьего. Коты были живыми, а не фигурками, как мне поначалу показалось: сидели, шевелили ушами и головой, вылизывались, правда, с места не двигались. Но когда откуда-то сверху спрыгнул четвертый кот, и тоже черный, мне на минуту поплохело – подумала, что схожу с ума!

Вообще, место это – Forum des Halles – наикрасивейшее! Зелень, цветущие деревья, фонтаны, мостики и переходы, да еще и небо с его белыми пухлыми облаками было каким-то фантастическим! (ну хорошо, хорошо, иногда небо заволакивало серыми тучами, правда, судя по моим фотографиям, они и не расходились)!

Погуляв там, я дошла до центра Помпиду, но заходить в него почему-то передумала. Решила вместо этого погулять еще, для чего отправилась к метро, чтоб поехать в Люксембургский сад.

По дороге подошел ко мне парень с какими-то бумажками, и уже начал, было, мне что-то впаривать, но я его опередила: «J’comprends pas!» – бодро заявила ему я. Парень предпринял еще попытку: «Español?» – «Non!» – ответила я. «English?» – снова: «Non!». Вот что значит, нашла беспроигрышный вариант, парень пожал плечами и ушел.

Люксембурский сад мне очень понравился. Опять же, во многом из-за погоды – она, как выяснилось, сильно влияет на впечатления от того или иного места. Иногда моросил мелкий дождик, но несмотря на это было светло и солнечно, по небу плыли прекрасные белые подушки-облака. Вокруг все зеленым-зелено, и на каждом шагу скульптуры разных французских королев – от всяких там канонизированных Клотильды, Батильды и Матильды начала второго тысячелетия, и вплоть до Марии Стюарт и Марии Медичи. А вот Маргариты Валуа и Екатерины Медичи я не нашла – то ли искала плохо, то ли их по неизвестным причинам там нет вообще.

Примерно в полдень я изволила откушать в «Brasserie Le Luco» на бульваре St.-Michel. Ела филе утки в перцовом соусе, а на десерт – crème brûlée, который вовсе даже не мороженое, а именно ванильный крем, с запеченной сахарной корочкой.

Подкрепившись, я пешочком отправилась к Монпарнасской башне, с целью на нее подняться – туда очередь меньше, чем на Эйфелеву, да и саму Эйфелеву можно со стороны увидеть. Среди прочих туристов поднялась на лифте на 56-й этаж, где по всему периметру внешней стены – одно большое окно, из которого отлично виден весь Париж. Там же наткнулась на очень внушительных размеров русскую экскурсию: видно, только приехали, так как экскурсовод, который, к слову, очень интересно рассказывал, поминутно про все говорил: «Это я покажу/расскажу вам завтра/послезавтра/позже».

С 56-го этажа я поднялась на последний, 59-й, где расположена смотровая площадка. Отличный вид, жаль только, что Елисейские поля далеко – очень хотелось посмотреть сверху на Place de l’Étoile, насколько эта площадь действительно похожа на звезду.

Оттуда я вернулась в отель, где умудрилась подвернуть ногу, поэтому вечером не пошла никуда. Нога болела так сильно, что я с трудом проделывала расстояние от своей кровати до ванной, и прямо-таки ревела от беспомощности. Но потом пришла подружка, у которой с ногой та же история произошла неделей раньше, принесла мне какой-то жгучий гель, от него вроде стало полегче. Мы весь вечер слушали всякую музыку, ели сэндвичи, болтали и смеялись.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

25 марта, 2010

Сегодня день тоже не обошелся без бестолковостей, и надо сказать, Бобик сдох, то есть устала я невероятно!

С утреца поехали мы в Hôtel des Invalides, с целью увидеть гробницу Наполеона. Удивились неработающим турникетам в метро: «Ça marche pas!» – радостно возвестил проходящий мимо парень, и мы поняли, что ехать можно будет зайцем. Вот так зайцем мы к дому Инвалидов и приехали.

Приобрели билеты и сначала заглянули в Музей Армии, там же находящийся. Вообще, удивительно, насколько французы патриоты, уважающие и любящие свою историю. Не то, что у нас, где с каждой новой формой правления старая предается анафеме, всё переименовывается, сносятся памятники. Тут ценят всё, начиная с галлов, далее всех Людовиков, императора Наполеона, все свои республики… А еще это оцень воинственная нация – поистине галльские петухи. Всё у них прямо пропитано войнами, весь город полон различных исторических объектов, посвященных тем или иным победам и сражениям.

В музее мне очень понравились фигурки французских воинов разных исторических эпох, особенно наиболеее древние: те же галлы, норманны, каролинги, меровинги…

Весь музей мы решили не смотреть – ибо оружием обе не шибко интересуемся. Так что прямым ходом отправились в Купольную церковь, где и находится гробница Наполеона. Там холодно, как и полагается в склепе, и прямо в центре находится величественная гробница Бонапарта. В принципе, трепетное отношение парижан к Наполеона вполне понятно – он тут основал немало улиц, построил здания, тот же Дом Инвалидов для инвалидов войны.

Выйдя из холодной церкви, мы оказались на сравнительно теплой, но дождливой улице. Дождь пошел впервые в пятый день нашего тут пребывания. Поскольку я нацелилась пообедать лягушачьими лапками, мы поехали в Латинский квартал, нашли тот самый Auberge de Saint-Sévérin на Rue Saint-Sévérin, и там и расположились.

Поехали мы туда, к слову сказать, не на метро, а на RER. На нем было удобнее, ибо на метро пришлось бы делать пересадки. И вот, переходя с метро, куда мы вошли с улицы, на RER, мы были вынуждены потратить лишний билет, так что бесплатный сыр (т.е. неработающий турникет утром), как говорится, только в мышеловке.

Вернемся к лягушачьим лапкам. Они мне в общем-то понравились – они напоминают мясо птицы, правда несколько суховатое и пресное. А еще понравилась рыба с соусом – вообще кому, как не французам уметь готовить отменные соусы? Разумеется, они таковыми и являются! Ну и что больше во всей этой ситуации понарвилось, так это то, что прекрасный обед из трех блюд и с вином обошелся нам на двоих всего в 40 евро, включая чаевые. А еще в ресторане был кот, который очень по-хозяйски ходил мимо столиков, обнюхивая сумки и куртки посетителей.

Планировали после обеда заняться шоппингом, но выйдя на улицы, увидели, что дождь прекратился, тучи разошлись и погода стоит великолепная. Поэтому, мы сразу же все переиграли и пошли пешком по бульвару Saint-Michel.

Бульвар этот очень веселый и оживленный, особенно в такую погоду. Тем более, что и отовариться нам на нем удалось, купили по паре туфлей. Благо Сорбонна была совсем рядом, мы решили посмотреть и на нее. Правда, на мой вопрос «C’est où, la Sorbonne?» один мужчина сказал «I don’t speak French!», другая женщина тоже изобразила непонимание, и только третья мадам объяснила, как туда пройти. Вот тебе и Париж, с его якобы невозможностью обратиться к прохожим по-английски, и их желанием отвечать тебе только по-французски. С другой стороны, бывает, что тебе «отвечают по-французски» даже когда ничего не спрашиваешь. Как, например, вчерашняя старушка на Монмартре. Или сегодня, когда мы свернув с бульвара Saint-Michel на не менее веселый бульвар Saint-Germain, обсуждали, как далеко отсюда до метро Saint Germain des Près, к нам подошел пожилой мужчина и сказал: «Le métro Saint Germain des Près, c’est là-bas!», и показал в сторону, противоположную направлению нашего движения.

А метро этим мы, к слову сказать, заинтересовались вот почему. Когда мы гуляли с другом в этих окрестностях, то хотели зайти в кафе Ladurée, где подают фантастические, по его словам, сладости. Кафе тогда было закрыто, зато в витрине магазина рядом я заприметила очень красивое красное вечернее платье. И вот, этот-то магазин мы и стали искать. Крутились по узким улочкам, крутились, хотели, было, уже уйти отдыхать (так как ноги просто гудели), как вдруг заметили это кафе Ladurée, а рядом тот самый магазин. Позвонили в дверь, пошли, спросили, сколько стоит… Deux mille с хвостиком (€2000+)… Мда… Вот что называется, губа – не дура.

По дороге домой мы едва не застряли в метро – вдруг поезд остановился в тоннеле, погас свет, машинист что-то быстро сказал – настолько быстро, что я не поняла ни единого слова. Но к счастью, поехали довольно быстро – минут через 10.

Вечером же я снова встретилась с другом, а также его друзьями и коллегами в пабе «La Cordonnerie» на Réaumur-Sébastopol.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

22 марта, 2010

Это был длинный, насыщенный и полный впечатлений день! Фактически начался он в 9 утра, когда сразу после завтрака мы вышли из отеля. Первоначальный план – пойти в Лувр – отпал сразу же, ибо погода с утра стояла восхитительная и обещала весь день таковой и оставаться, поэтому провести такой день в закрытом помещении было бы жалко.

Тогда мы вышли на набережную Сены и решили отправиться на Елисейский поля, но и этот план вскоре изменился, и мы отправились к Эйфелевой башне.

Дорога к башне была в принципе малопримечательнй, правда на ней произошел странный случай. Какой-то бомжеватого вида парень бросился к нам с золотым кольцом, спрашивая, не наше ли оно. Узнав, что не наше, он стал активно пытаться нам его всучить, указывая на пробу кольца, мол, действительно золотое. А затем стал выпрашивать денег на сэндвич и колу. На вполне справедливый вопрос о том, почему бы ему не забрать вместо этого кольцо и не продать, он ответил, что является баптистом. Каким-то чертом ему все-таки удалось выманить у нас 4 евро (а что, я всегда знала, что у меня на лбу большими буквами написано «ФРАЕР!»). А кольцо… кольцо мы решили от греха подальше выбросить. Уж очень подозрительной показалась нам вся эта история. Правда, скорее всего, ничего тут страшного не было – кольцо, судя по весу, было вовсе не золотое, и, по-видимому, у того парня это просто отработанный метод выклянчивания денег.

Далее до Эйфелевой башни дошли без приключений. На башню, к сожалению, подняться не удалось, так как очередь была неимоверная, и зря тратить время, простаивая в ней, совершенно не хотелось. Тем более, что тут и там сновали цыганки-попрошайки, расхаживали солдаты (в том числе женского пола!) с автоматами, а также чернокожие торговцы сувенирными Эйфелевыми башенками, которые так и норовили продать нам свой товар. Правда, в какой-то момент они как припустили куда-то бежать! Скорее всего, от полиции, но меня сильно рассмешил мамин комментарий: «Куда это они бегут? Им что, сказали, что приехали новые фраера?»

Сама Эйфелева башня у меня вызывала желание бесконечно ее фотографировать. И вообще, при виде этой красоты дух захватывал. Хотя, если разобраться, особой красотой башня не обладает. По сути, это довольно-таки уродливенькая конструкция. Так что, красота ее, мне кажется, это явление исключительно психологическое – главный символ Парижа, одна из основных мировых достопримечательностей, вот глаз и привык считать, что это красиво.

После осмотра башни со всех четырех сторон и десятка, как минимум, сделанных фотографий, мы решили взять автобусный тур по городу, благо погода позволяла (против обыкновения, не полил дождь и не задул ветер, как бывает всегда, когда я оказываюсь в открытом экскурсионном автобусе). И это, надо сказать, было весьма хорошей идеей. Подобные туры всегда следует брать в самом начале пребывания в городе – это позволяет в принципе понять структуру и логику города в целости, и заодно определиться с местами, которые хочется впоследствии посетить. Тем более, что есть места, которые вообще посмотреть хотелось бы, но увидеть их из автобуса – вполне достаточно, и в будущем на их посещение тратить время не придется. Это например, Place de la Concorde, которую мы проезжали столько раз, что она успела надоесть хуже горькой редьки.

Высадились мы, было, у Нотр-Дам, в поисках заведения общественного питания, но оные предлагали почему-то одни сэндвичи и croque-monsieur’ы. Пришлось садиться на автобус снова и ехать до Galeries Lafayette.

Этот район – что-то вроде лондонского Сити. Все ходят в костюмах, и вокруг одни банки – Commerzbank, BNP Paribas, и т.д. В этих-то окрестностях мы и нашли ресторанчик.

Рассматривая меню, обнаружила в нем блюдо под названием «Rôti de chapon aux cèpes avec Gratin Dauphinois», и заинтересовалась им, поскольку раньше слышала про Gratin Dauphinois, что это очень вкусное блюдо из картошки. Что же такое chapon, я не имела ни малейшего понятия, и решила спросить об этом у официанта. Он ответил, что это le coq и изобразил процесс кастрации. Показал прямо на себе! К слову, на вкус этот несчастный петух оказался очень даже ничего, а пресловутый Gratin Dauphinois и вовсе замечательным!

После обеда, сытые и довольные, мы продолжили автобусный тур, чтоб снова оказаться в Нотр-Дам и попасть внутрь. Поскольку до шестичасовой мессы, на которой нам очень хотелось побывать, было еще долго, мы решили сойти еще раз около Эйфелевой башни и попить кофе в одной из уличных кафешек, которых, как известно, в Париже великое множество.

А опосля того, мы в очередной раз погрузились в автобус и поехали к Нотр-Дам. По пути я сделала несколько наблюдений. Во-первых, это любовь французов к своему флагу. Он у них повсюду: мало того, что на каждом государственном учреждении, так еще и над всеми рекламными стендами.

Во-вторых, это огромное количество мотоциклов на дорогах, которого я раньше нигде не видела. И главное, несутся они на такой скорости, что аж жутко делается.

Ну и в-третьих, я заметила, что названия магазинчиков, кафе и отелей напрямую зависят от месторасположения. Например, в районе церкви Мадлен все они названи именем Мадлен, у Нотр-Дам, соответственно – в честь Нотр-Дам.

Кстати, о Нотр-Дам. Вначале мы готовились отстоять длинную очередь за билетом в 8 евро. Подойдя к очереди, увидели в конце ее табличку, гласившую, что больше в очередь становиться смысла нет, так как на сегодня она на этом заканчивается. Расстроились мы, было, шибко, но потом решили спросить, как попасть на мессу, на что нам ответили, что вход через церковь, и он бесплатен. Честно говоря, я так и не поняла, куда же стояла эта очередь, собираясь платить 8 евро, так как внутри мы бесплатно смогли посмотреть всё. Вернее, «бесплатно» – это слишком громко сказано. Потратиться пришлось и на свечи, поставленные Гваделупской Божьей Матери, и на металлические медальки, «на счастье», и на вход в сокровищницу церкви, и на пожертвование после мессы.

Сокровищница своих трех евро стоила – какие там красивые кубки, перстни, бюсты разных архиепископов, а также предметы непонятного назначения, вроде как просто для украшения!

Сама месса тоже очень понравилась. На входе у них было написано, что в 17.45 вечерняя молитва – vêpres – а в 18.15 – месса, но, кажется, они поменяли их местами, так как в начале нам раздали листки бумаги с текстами гимнов и псалмов на латыни и французском. Поскольку мы, желая видеть все хорошо, сели впереди и оказались в самой гуще верующих католиков, то пришлось распевать вместе со всеми. Но звучало все это воистину божественно! И вот, насколько я поняла, именно это и было мессой, потому что то, что началось через полчаса, представляло собой в основном какую-то проповедь и разговоры про библейскую Сусанну и двух старцев, изредка прерываемые песнопениями вроде «Kyrie Eleison».

Вообще, глядя на всё это, я прихожу к выводу, что если бы я была верующей, то непременно католичкой. Потому что только католические соборы, службы и ритуалы вызывают во мне какой-то, пусть и минимальный, трепет. С другой стороны, пожалуй, вряд ли я смогла бы с искренним благоговением слушать эти истории про Сусанну, старцев, и иже с ними.

Оставив 2 евро в качестве пожертвования, мы быстренько слиняли из собора, пока не началось причастие. При этом успели на один из последних автобусов нашего тура, на котором доехали до Гранд Опера, откуда было решено пешком идти до отеля. Оказавшись около бульвара Капуцинов, мы решили где-нибудь на нем и поужинать. Увидев «Le Grand Café des Capucines», я заинтересовалась устрицами в меню, выставленном перед кафе, но мама от этих устриц категорически отказалась. В назидание ей я предложила пойти в Pizza Hut, где пицца оказалась весьма и весьма посредственной. Ну ничего, никуда от меня устрицы не денутся!

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

27 марта 2012, вторник

Прежде всего – похвалим себя. И Гонконг. Первые отлично сориентировались и разобрались, что к чему: куда и как ехать, приобрели транспортную карточку Octopus (она также работает в некоторых магазинах). Думаем, что тем самым завязали с такси, да здравствует общественный транспорт. Второй, то есть Гонконг, предоставил возможность во всем разобраться, он очень user-friendly: улицы, транспорт – все понятно и более-менее доступно, не так, как в Пекине, где, стоя на одной стороне широченной улицы, не имеешь понятия, как оказаться на другой, нужной тебе. Гонконгские улицы узкие, часто буквально как щели между небоскребами. А переходы на участках с оживленным движением обычно надземные.

Итак, позавтракав (гораздо более скромно, чем в роскошном пекинском отеле), мы, как и было решено вчера, отправились на ближайшую остановку туристического автобуса. Туда поехали на трамвае, которые здесь, как и всё в Гонконге, выросли не в длину, а в высоту: они кургузые и двухэтажные.

Автобуса пришлось ждать настолько долго, что мы даже заволновались, на правильном ли месте мы стоим. Но как раз в тот момент, когда мы пошли уточнить это у кого-то из персонала универмага Сого, перед которым мы и стояли, издалека показался наш долгожданный автобус. Интересно, что билеты мы приобрели только у остановки фуникулера к пику Виктория, получается, если бы мы вздумали сойти раньше, то проехались бы на халяву.

Пик Виктория был открыт для посещения еще в конце 19-го века. Дорога к нему очень отвесная, и ехали мы под немыслимым углом: нас буквально вдавливало в спинки сидений. Фуникулер тут не только аттракцион для туристов, но и общественный транспорт для жителей высоток, расположенных по склону горы, собственно, изначально он и был создан для того, чтоб стимулировать застройку горы.

Покинув фуникулер, сразу оказались в каком-то торговом центре, и выяснилось, что к смотровой площадке еще пилить и пилить на эскалаторах. Но это того однозначно стоило: вид с террасы просто божественный! Вообще бухта Виктория живописна до чрезвычайности, и обрамляющие ее каменные джунгли с высоты пика очень гармонично соседствуют с сочной курчавой зеленью на склонах.

Пообедали мы на пике же, в ресторане Bubba Gump Shrimp & Co. Он рыбный, вкусный, цены средние, кажется, это американская сеть. Интересен в нем способ вызова официанта: если ничего не нужно, устанавливаешь синюю табличку: “Run, Forrest, run!”, а понадобится официант – переворачиваешь ее, чтоб возникло: “Stop, Forrest, stop!” на красном фоне.

Покатавшись по острову Гонконг (название, кстати, означает “ароматная бухта” на кантонском диалекте), который является историческим центром бывшей британской колонии, мы на пароме Star Ferry перебралась на полуостров Коулун. Название его означает “девять драконов”.

Одна из главных достопримечательностей Коулуна – это набережная Цим Ша Цуй, точнее находящаяся на ней Аллея звезд наподобие голливудской, но, конечно, относящаяся к гонконгскому кинематографу. Среди абсолютно ничего не говорящих нам имен присутствуют и известные, такие как Джет Ли, Чоу Юн Фат, Энди Лау, ну и, конечно, две ярчайшие местные звезды – Джеки Чан и Брюс Ли. Последнему здесь же поставлен памятник, который является прямо-таки объектом паломничества для китайских (и не только) туристов.

Кстати, о китайских туристах. Нам говорили, что китайцы любят фотографироваться с европейцами, однако в Пекине никто такого желания относительно нас не проявлял. А тут, на набережной, целое семейство – судя по всему, туристы из какой-то китайской провинции – подскочили к нам с просьбой позволить им запечатлеть себя на фото рядом с нами, что все по очереди и проделали.

Полуостров мы объездили дважды: днем и вечером. Днем он значительно уступает острову, несмотря на наличие запоминающихся объектов, вроде отеля “Peninsula”, где во время Второй Мировой войны всего после нескольких дней сражений британцы подписали капитуляцию перед Японией, или самого высокого небоскреба в Гонконге (кстати, по числу небоскребов Гонконг – впереди планеты всей, их тут вдвое больше, чем в Нью-Йорке), где находится Международный Центр Коммерции. В отличие от фешенебельных бутиков острова, полуостров славится своими более демократичыми рынками: Женским, Ночным, цветочным, птичьим.

А вот вечером улицы Коулуна залиты морем огней – яркие, веселые, особенно такие районы как Нэтан роуд и Монг Кок – и выглядят абсолютно безопасно (кстати, уровень преступности в Гонконге и вправду очень низкий).

После экскурсии по вечернему Коулуну мы снова высадились на набережной, где ежевечерне в 8 часов демонстрируется лазерное шоу. Честно сказать, мы ожидали чего-то большего и когда в небе стали скрещиваться зеленые лазерные лучи, все ждали, когда же начнется настоящее шоу. Окзалось, это оно и есть – ну абсолютно не впечатлило. Зато сделали неплохие фотографии на фоне ночной набережной.

На обратном пути в гостиницу мы совершенно самостоятельно нашли нужную станцию метро, нужную трамвайную остановку, и после 12-часовой вылазки, благополучно вернулись в свой Emperor (Happy Valley).

Еще несколько общих наблюдений: язык здешний, то есть кантонский диалект китайского, довольно сильно отличается от путунхуа (официального во всем Китае). А вообще в Гонконге официальных языка два: английский и китайский (оба диалекта – то есть по сути три). Например, в метро, объявления произносятся на всех трех, причем мы наловчились на слух отличать кантонский от путунхуа.

Отличается и письменность. Здесь используются более древние, традиционные иероглифы, и они выглядят заметно сложнее, с огромным количеством черточек, палочек и завитушек. На материковой же части Китая, а также в Сингапуре и Малайзии, иероглифы упрощенные. Они были введены в середине прошлого века для повышения грамотности населения.

Наблюдая местных жителей, буквально видишь англичан в китайском обличии. Они чинно стоят в очередях (что вообще китайцам не очень свойственно), четко соблюдают правила дорожного движения, на эскалаторах стоят справа, а идут по левой стороне. Во всех общественных местах тут говорят по-английски, школьники решают на английском задачи по математике (это мы наблюдали в Starbucks, впрочем, между собой говорили они при этом по-китайски).

А вообще приехав в Гонконг, мы ясно почувствовали разницу между Китаем коммунистическим и капиталистическим. Причем там, в Пекине, они вовсе не выпячивают свои коммунистические лозунги, запреты и ограничения – вроде все завуалировано. Но при этом ощущение, что тигр, хотя и спрятав когти, все же протянул лапу: котролируемый интернет, контролируемое телевидение, обязательное упоминание гидами счастливой жизни при всеобщем равенстве в Народном Китае, портреты Мао, пятизвездочная символика, и даже бесконечные заграждением на улицах. А тут – демократия в полном расцвете. Неудивительно, что когда в 1997 году Маргарет Тэтчер по договору вернула Гонконг Китаю после 99-летней аренды, десятки тысяч гонгонгцев спешно эмигрировали на Запад, устрашенные “прелестями” коммунистического “рая”. Правда, пока что, имея статус Особого Административного Района, так же как Макао, Гонконг их практически не испытывает, ибо на 50 лет он сохраняет свою внутреннюю систему. А вот что гонконгцы станут делать потом – это вопрос.

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

25 марта 2012, воскресенье

Аутентичненький получился день. Утром взяли гида (официального) и отправились в тур по хутунам. Кстати, хорошо, что туры здесь – это не просто поездка в одно место, а непременное посещение нескольких, довольно искусно соединенных с точки зрения сбалансированности ходьбы, езды, карабканья.

Так и поездка в хутуны началась с двух смотрящих друг на друга башен – Барабанной и Колокольной. Слава Богу, лезть пришлось только на одну из них, Барабанную. Обе эти башни были построены при династии Мин и оповещали о времени народ, который “часов не наблюдал”. Отбивали и отзванивали они каждые два часа.

Для того, чтоб подняться к барабанам, нам пришлось одолеть 60, а затем еще 9, очень крутых ступенек. Помимо барабанов, на втором этаже башни также были выставлены древние приборы для определения времени, чтобы служители знали, когда бить в барабаны. В основном это определялось по времени сгорании ладана в устройствах. В половине десятого явились четыре парня и одна девушка и исполнили номер на барабанах, причем девушка била в самый большой. А барабаны тут не такие, с которыми выступишь на сцене: каждый размером с одну, а то и с две громадные бочки – так что неудивительно, что их в те времена слышал весь город.

Гид показал нам с балкона все части Пекина. Было интересно посмотреть с высоты на места, которые мы уже видели: парк Бэйхай, Олимпийскую деревню, Запретный город.

Из Барабанной башни мы перешли в Колокольную, но тут дело ограничилось первым этажом, на котором нам показали чайную церемонию, теперь уже не театрализованную, как в Лаоше, а с дегустацией разных сортов чая и подробными объяснениями. Научили и как заваривать, и как чашечку держать тремя пальцами, и как пить в три глотка, оттопырив безымянный палец и мизинчик. В России это одно время считалось признаком мещанского жеманства и очень высмеивалось, а тут так делали только женщины и это изображало хвост феникса, являвшегося символом императрицы. Мужчины же брали чашечку тоже тремя пальцами, но оставшиеся два поджимали внутрь – это символизировало дракона, то есть императора. Нам дали попробовать пять разных сортов чая: у-лун с женьшенем, жасминовый, пу-эр (плиточный), черный чай с ли-чи и цветками розы и фруктовый. Грех был уйти из чайного царства, не приобретя настоящего китайского чая, и мы купили у-лун и жасминовый.

Отсюда мы пошли пешком в квартал Шичахай, который, как нам объяснили, является излюбленным местом пекинцев и полон ресторанов, баров, магазинчиков. Место очень живописное, расположено на берегу озера. Узнали, что “хай” означает “озеро”, а следовательно, “Бэйхай” – “Северное озеро”. Тут нас осенило, что “Бэйцзин” (Пекин) тоже не случайно начинается с “Бэй”. И так мы пришли к давно известной всем истине,что “Бэйцзин” это всего-навсего “Северная столица”.

Путешествие продолжалось на велорикше, на этот раз официально относящемся к туру, но которому, впрочем, все равно пришлось дать на чай.

Для начала поехали к образцово-показательной пекинской семье. В хутунах часто живут целые поколения. Нетрудно понять, что старшим представителям семей жизнь тут нравится, а младшим – не слишком.

При входе во двор натыкаешься на стену. Гид объяснил, что так же как и высокие пороги, такие стены служили препятствием для проникновения в дом злых духов. Типичный дворик объединяет четыре дома и вместе с ними составляет пять основных элементов. Главным и самым престижным считался северный дом, под знаком Воды, и в нем жили родители. Дом на востоке олицетворял элемент Дерева и принадлежал сыновьям – опоре семьи. Западный дом связан с элементом Металла – золота, и обитали в нем дочери. В южном доме, под знаком Огня, жила прислуга. И наконец, сам двор представлял собой пятый элемент, Землю.

Кроме того, гид обратил наше внимание на обязательное наличие деревьев во дворе. Иероглиф 人 означает “человек”, и если его обнести стеной с четырех сторон, то получится вот что: 囚. А это означает “человек в тюрьме”, то бишь заключенный. Дабы не возникало такой печальной аналогии, во дворе сажали деревья: 木 , но непременно больше одного, ибо такой иероглиф: 困 означает “трудности”, что жителям также было явно ни к чему.

Раз уж речь зашла об иероглифах, то здесь же отметим, что на двери китайцы любят вешать изображение иероглифа “фу” – 福, что значит “благополучие”. Более того, нередко его вешают вверх ногами. В результате получается игра слов: слово “dào” означает по-китайски как “перевернутый” (倒) and “прийти, прибыть” (到). Таким образом, “Fú dào” одновременно значит “Fú вверх ногами” и “приходит благополучие”.

Жительница дома усадила нас под портрет Мао (дело происходило в восточном доме, приспособленном под комнату для посетителей) и на хорошем английском рассказала о жизни в таком доме и показала многочисленные картины своего отца-художника, выполненные в традиционном китайском стиле.

Уходя, увидели во дворике представителей двух других поколений: старшего и младшего. Славненький двухлетний китайчонок, когда ему предложили сфотографироваться, сначала дичился и отказывался позировать с нами, но затем проникает симпатией, даже проводил нас до двери и по подсказке старших сказал: “See you later”.

Далее мы совершили пешую прогулку с гидом по хутунам. Собственно говоря, слово “хутун” – монгольское, изначально означало “колодец”. Во времена монгольской династии Юань в каждом таком квартальчике был свой колодец, отсюда и название. Теперь же хутунами называют узкие, а временами очень узкие переулки.

Как и все в Китае, дизайн дверей строго регламентировался общественным положением жителей домов. Если в доме жил представитель военного ведомства, то по бокам от дверей располагались два поставленных на ребра круглых камня с различными украшениями. Квадратные или прямоугольные же камни указывали на чиновника гражданского. Количество вбитых над дверным косяком деревянных брусьев зависело от социального положения. Максимальное число – двенадцать – мог себе позволить только император. Других за это, так же как за использование желтого цвета, символа дракона, строительство двухъярусной крыши, наказывали, а то и казнили. Дальше число брусьев шло по убывающей, и простолюдин довольствовался лишь двумя.

Про значение сторон света при конструкции китайских двориков мы уже говорили, а вот про город в целом нам было сказано, что на востоке жили богатые, на западе – знатные, на юге – незнатные, а на севере – бедняки. Не очень понятно, наверное, такая присказка.

Из хутунов вернулись к обеду, а после оного посетили последний пункт нашего пребывания в Пекине – жемчужный рынок Хунцяо и здорово там повеселились. Для того, чтоб добраться до классных, сертифицированных жемчужных изделий на чинном четвертом этаже, надо пройти три бурлящих и кипящих этажа с разливанным морем китайского ширпотреба (да-да, того самого, какого и у нас навалом). Эскалаторы расположены в разных местах, как, собственно, и принято в больших торговых центрах, но в каком-нибудь “Marks and Spencer” трудно представить себе шумных продавцов, гоняющихся за вами, хватая вас за руки и с криком: “What is your last price?”. И с таким расположением эскалаторов их избежать никак не возможно.

Нас предупреждали, что торговаться в Китае надо обязательно, но мы и представить не могли, что здесь торгуются так бурно, темпераментно и с жаром. Торговый центр кишмя кишел иностранцами, которых, очевидно, тоже проинструктировали относительно правил шоппинга по-китайски. Поэтому тут и там мы наблюдали массу забавных картинок: с возмущением удаляющийся покупатель, бегущий за ним продавец, готовый на любые уступки, лишь бы сбыть свою фальшивую “Dolce & Gabbana”. Одна продавщица, уловив нашу беседу между собой, на ломаном русском возопила: “Давай шарфа покупай! Почему шарфа не хочешь?”. Мы ей ответили: “Не хотим – и всё!” и ушли.

Ну и напоследок в Пекине мы очень, очень вкусно поужинали все в том же японском ресторане, хоть и более скромными порциями.

Конечно, мы не посмотрели всего, что хотелось увидеть в Пекине – например, Летний дворец, этнографический музей, ламаистский храм, – но пять дней провели очень насыщенно, с пользой и массой впечатлений. Посмотрим, каков будет Гонконг…

CLICK HERE FOR ENGLISH VERSION. АНГЛОЯЗЫЧНАЯ ВЕРСИЯ ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ.

23 March 2012, Friday

Сегодня – запланированная с самого первого дня пребывания в Пекине Великая стена. Честно встали, честно в 7.30 были на ресепшене. Остальные участники тура оказались не столь пунктуальны, поэтому выехали только в 8.

Нам посоветовали тур к секции стены Мутянью, совместно с частью Священного пути. Позже оказалось, что в программу также входят посещение нефритовой и шелковой фабрик. Нашим гидом оказалась маленькая, шустрая, неопределенного возраста китаянка по имени Хуэй Лян (Мелани для иностранцев), которая честно отрабатывала свой хлеб. За сегодняшний день мы узнали такое количество сведений о Китае, какого не узнали за все предыдущее время.

Например, по дороге к Священному пути мы узнали, что гробницы династии Мин, к которым этот путь, собственно, ведет, находятся так далеко за городом в соответствии с требованием фэн-шуй. Символ императора – дракон, и все строения, связанные с китайским владыкой, должны были располагаться по так называемой “Линии дракона”, где Запретный город символизировал голову дракона, а гробницы – его хвост. Также узнали много подробностей о взаимной гармонии инь и ян, где кроме общеизвестных пар Солнце-Луна, земля-небо, мужское-женское начало, даже фрукты подразделяются на относящиеся к инь (арбуз, груша) и ян (личи, апельсин), и не рекомендуется есть слишком много одних или других, лучше соблюдать баланс.

Тот отрезок Священного пути, который мы увидели, конечно, интересен, но не сказать, что особо потряс. Он представляет собой мощеную аллею, обсаженную с двух сторон высокими деревьями и с каменными изваяниями по обочинам. Сурово возвышаются чиновники и генералы, сменяющиеся затем животными: слонами, верблюдами, львами и мифическими сыновьями дракона. За каждой парой стоящих животных, в соответствии с инь-ян, располагается пара таких же сидящих.

Отшагав два с половиной километра по аллее, мы сели во подживавший нас уже на другой стороне автобус. Теперь наша разговорчивая Мелани “угостила” нас рассказами о знаменитом китайском нефрите. Собственно, нефрит – это только одна разновидность жадов, так называемый, мягкий жад. Он используется в основном для резных поделок. Другая разновидность – твердый жад, или жадеит, он более редкий, и, следовательно, более дорогой и применяется для ювелирных украшений. Этот минерал кроме того называют “живым камнем” (поскольку он меняет цвет с течением времени в зависимости от температуры человеческого тела). Порода, потенциально содержащая жады, является предметом азартных игр, ибо даже опытный глаз вряд ли определит, скрывается или нет в сердцевине обычного на вид серого камня драгоценный минерал.

На фабрике прямо у входа нас ошеломил огромный цельный кусок нефрита, представляющий собой гору, с вырезанными на ней деталями в виде деревьев, цветов, пагод с тончайшим ажуром. Композиция многоцветная: зеленая, винно-красная, желтая, причем это всё натуральные переливы цветов нефритовой глыбы, чем резчики искусно воспользовались. Следует сказать, что на фабрике фигуры значительно интереснее, чем виденные нами вчера в императорской сокровищнице, а цены у продаваемых изделий намного ниже магазинных и уж конечно, гостиничных.

Среди фигурок увидели много “капусты”: название этого овоща по-китайски (báicài 白菜) созвучно со словосочетанием “богатство и деньги” (cái, 財), поэтому фигурки в виде капусты по поверью приносят в дом благосостояние, если правильно расположены (листьями к дверям или окнам, а корнями – внутрь дома, в противном случае фортуна улыбнется соседям). Кстати деньги своему владельцу приносит и один из драконьих сыновей с неблагозвучным нашему уху именем Писю, фигурку которого мы не преминули приобрести, помня о текущем годе дракона. Нам сказали, что такие фигурки есть у каждого уважающего себя китайского бизнесмена, а в Лас-Вегасе имеющего такой талисман в кармане не пускают в казино.

Там же, на фабрике, нас научили отличать настоящий жадеит от подделки: в настоящем при рассматривании на просвет видно что-то вроде клубящихся облаков. Отличить же более качественный минерал от менее качественного можно ударив по камням агатовой палочкой: чем выше звук, тем качественнее жадеит.

Обедали мы в большущем зале ресторана прямо при фабрике. Одновременно с нами там обедали без преувеличения тысяча человек. До обеда наши товарищи по экскурсии были просто неизвестными попутчиками. Но с людьми, сидящими с нами за одним столом, мы разговорились: это была супружеская пара из Австралии и брат с сестрой из Турции. Еще одна пара, как выяснилось уже позже, была из Бразилии, остальные же так и остались нам неизвестны.

После трапезы мы долго-долго ехали в горы, по направлению к Мутянью. Повторимся: при наличии листвы на деревьях, дорога бы выглядела куда красивее. В некоторое замешательство повергло нас известие, что на стену нам предстоит подниматься по канатной дороге. Ух и страшно же было передвигаться на этом зыбком сооружении над пропастью!

Надо сказать, что в информационном бюро отеля не обманули, что эта секция стены не так многолюдна, как другая, Бадалинская, и что вид здесь вокруг открывается потрясающий. Хождение по стене представляет собой постоянные спуски и подъемы по лестницам, в основном не слишком крутым, хотя попадаются и сложные участки. По всему пути тут и там сидят предприимчивые китайские торговцы, которые пристают ко всем туристам еще более назойливо, чем на земле, иногда с целью просто поболтать и с обязательным вопросом: “Where are you from?”. Впрочем, это же вопрос иногда слышишь и от проходящих мимо других туристов, в частности задал его один бирманец, который услышав слово “Азербайджан”, тут же радостно поведал, что жил в Баку четыре года и работал в ВР на проект ACG. Это ж надо было залезть на Великую китайскую стену, чтоб повстречать коллегу!

В общем, если бы не сильный ветер, немного подпортивший дело, по Стене бы еще гулять и гулять. Обратно по канатной дороге мы ехали уже гораздо спокойнее и соскочили с сидений с бОльшей ловкостью.

Казалось бы, впечатлений уже и так выше крыши. Ан нет, провезли нас еще через Олимпийскую деревню на шелковую фабрику. Перед этим, как водится, Мелани вылила на нас очередную порцию вводной информации. Ну, то, что касалось личинок шелкопряда, коконов, производства шелка, нам в общем было известно. Новым было то, что в Китае встречается уникальный парный шелкопряд, кокон которого содержит двух личинок. Такой кокон непригоден для разматывания нити и, следовательно, изготовления шелковой ткани (нити в нем переплетены как паутины), зато его можно растянуть. Эти коконы используются как наполнители для подушек и исключительно гигиеничных, теплых зимой и прохладных летом одеял. Кокон для этого вскрывают, выполнивших свою работу червяков выбрасывают (впоследствии именно они в жареном виде и нанизанные на палочки, украшают закусочный рынок Дунхуамэнь), сами же коконы последовательно растягивают на рамках все большего размера, а затем 4 работницы доводят их до размеров нужного одеяла вручную. Один кокон растягивается до размера одеяла на двух человек! Таких слоев должно быть около 50.

В целом день оцениваем на твердую “пятерку”: очень интересно, очень познавательно, и не слишком утомительно. Вечером на радостях купили на воскресенье тур по хутунам.